ЭНВА — 6-я раса (отрывок №1 из Части 1 Главы 4)

Этим утром Эльза проснулась поздно. Ей не хотелось вставать. Тело было разбитым. Всю прошедшую ночь она просидела и лишь к утру заснула. А теперь ее томило чувство непонятного ожидания и волнения. «Значит, скоро опять где-нибудь возникнет», — подумала Эльза. Она была в клетчатой рубашке с закатанными рукавами и джинсах. На ногах были ботинки. Создавалось впечатление, что она куда-то собиралась вечером и лишь нечаянно заснула. Несколько дней без сна валили ее с ног. Эльза прилегла на кровать и задремала на рассвете. Впервые после смерти Димитры ей ничего не приснилось.

После трагедии с Димитрой жизнь стала для Эльзы сущим наказанием. Когда к ним кто-то приходил, ей казалось, что это полицейские пришли с ордером на ее арест. У Эльзы замирало сердце. Куда бы она не шла, ей казалось, что она слышала голос Димитры. Ее призрак мерещился повсюду.

Зеркала в их доме были закрыты, многие разбиты, окна в ее комнате – тоже занавешены. Спала девушка лишь в освещенной комнате, несмотря на то, что отлично видела в темноте. И этот сон невозможно было назвать сном, потому что всю ночь ей снилось, как Димитра умирает вновь и вновь. Но и днем ей не было покоя. Девушка падала в обмороки, не ела и очень похудела. Эльза не хотела жить и искренне не понимала, почему до сих пор жива…

Эльзе чудилось, что и природа против нее. Все угнетало ее, давило тяжким грузом. Погода будто взбесилась! Теплый ветер не давал ей покоя. Низкие тучи, ползущие над городом, усугубляли мрак в ее душе. А когда небо тяжелым ливнем проливало свои горькие слезы, Эльза сидела с бутылкой рома на широком подоконнике. Рассеянный взгляд ее бесцельно блуждал и ненавидел все, чего касался в этот момент. Отвратительный вкус алкоголя не пьянил девушку и тонул глубоко в ее неестественно трезвом сознании. Небо который день оплакивало Димитру. «Да ты ее жалеешь!» — с негодованием думала Эльза. Налетевшие порывы ветра в ответ больно хлестали в лицо сумасшедшим дождем. Земля билась в пене. Среди густой пелены ливня Эльзе не уставал мерещиться пугающий образ Димитры. Воображение девушки рисовало кошмары наяву: один был ужаснее другого. И не с кем было разделить эту ношу.

Эльза часто ловила себя на том, что хотела бы вернуться в тот момент времени, когда они с Димитрой были на скале. Сейчас она поступила бы иначе. Почувствовав Димитру, Эльза повернулась бы тогда и ушла прочь. Но ничего изменить нельзя.

«Господи! Хоть бы меня вычислили! Пожалуйста! Пусть задушат, закидают камнями, пусть, как я Димитру, сбросят меня в пропасть! Я так устала жить и бояться!» — думала Эльза, сжавшись в комок. Она смотрела на потолок и ощущала смешанное чувство страха и усталости. Иногда девушка в отчаянии призывала: «Димитра, приди ко мне! Я так больше не могу! Покончи с этим! Убей меня! Я сама не могу даже этого сделать!».

Звонок в дверь заставил Эльзу вздрогнуть. Она встрепенулась и встала с кровати. Родителей дома не было. Еще толком не проснувшись, девушка выбежала из комнаты и побежала открывать дверь. Оказалось, это был Глеб. К собственной неожиданности и несказанной радости юноши, Эльза очень обрадовалась его приходу. Она была рада любому общению.

Общаться с Глебом ей было на удивление легко. Эльза тут же пригласила юношу на кухню. Она стала что-то наспех готовить, и Глеб вызвался ей помочь. Все у них получалось быстро и слаженно. Очень быстро молодые люди разговорились. Тему смерти Димитры Глеб обходил стороной, и Эльза была ему благодарна. Столько ласковых и теплых слов, произнесенных юношей между делом, девушка не получала даже от собственных родителей. Она вдруг присела за стол, предоставляя кулинарные заботы другу. Несмотря на отсутствие у него сверхспособностей, в его присутствии Эльза сумела по-настоящему расслабиться и почувствовать себя в безопасности. От Глеба веяло заботой и безмятежностью. Казалось, ничего не случилось, а трагедия у озера такая далекая и чужая, словно и не касалась Эльзы. Ее душевная боль и холод притупились. Девушке хотелось поддаться этой волне уюта и спокойствия и остаться в ней навсегда. Очень скоро Глеб сам приготовил чай.

— Вообще-то я люблю кофе, — призналась девушка с улыбкой. — Но ничего. И чай сойдет.

— Будет и кофе, — мирно ответил Глеб.

Ловко управившись, он искусно заварил вкусный кофе.

В это время Глеб терялся в мучительных подозрениях. Он считал, что из-за перенесенного стресса и переживаний из-за потери подруги Эльза голодала. Ему не хотелось есть, но он попытался вызвать у девушки здоровый интерес к еде. Юноша солгал:

— Я сегодня ничего не ел. Ты, наверное, тоже. Давай-ка мы с тобой отведаем… И что тут у нас получилось… О! Как вкусно! О! Это божественно!

Видя, с каким неподдельным блаженством Глеб поедает пищу, Эльза действительно ощутила чувство голода.

— Что? И вправду вкусно? Я, пожалуй, попробую… — проговорила она нерешительно.

В ходе приятной беседы Эльза узнала, что между ней и Глебом много общего. Их взгляды на мир совпадали даже в незначительных мелочах. Девушка вдруг увидела, как на одном ухе ее друга что-то поблескивает.

— Что это? Ты носишь серьгу? Что там изображено? Что-то не могу разглядеть…

Эльза начала разглядывать интересующий ее предмет, но никак не могла уловить мелких деталей. Юноша терпеливо ждал, пока девушка рассмотрит серьгу.

— Что это? Ты подражатель какого-то культа? А может, Рафаэль тебе голову запудрил? Или…

— Все намного проще. Я дева, — произнес Глеб, улыбнувшись. — Это серьга изображает мой знак зодиака.

— Значит, ты дева, — проговорила Эльза задумчиво. – А я скорпион… Говорят, скорпион очень больно жалит… и себя в том числе. И месть его страшна…

— О чем это ты?

Вздохнув, Эльза сказала:

— Ах, забудь! Забудь. Это мой бред. Извини.

Молодые люди вздрогнули от звонка, пронзившего тишину в доме.

— Я открою дверь, — сказал Глеб.

— Нет, нет. Я сама. Ты пока посиди. Я быстро, — ответила девушка.

Эльза открыла дверь и замерла. Это был Рафаэль.

Его приход, очевидно, не удивил ее, но застал врасплох. Лицо Рафаэля было пасмурным. Он был в темно-сером пальто. Вокруг шеи был плотно повязан шарф. Эльза поняла, что его приход связан с Димитрой. Утихнувшая до сего момента тревога в ее душе всколыхнулась с новой силой. Пульс застучал в висках. Шум в ушах мешал сосредоточиться. «Неужели догадались…» — подумала девушка. И все же Эльза попробовала взять себя в руки. Она потерла глаза и посмотрела в глаза Рафаэля, словно заранее прося пощады. Он сухо произнес:

— Здравствуй.

В этот момент Рафаэль увидел перед собой несчастного человека. Он понимал это, и все же оставался верен своим убеждениям. Послышался глухой голос Эльзы:

— Проходи к нам. Мы…

— Нет. Я ненадолго. Иди, оденься потеплее. Поговорим здесь. На улице…

— Мне не холодно.

Эльза почувствовала, как ее сердце, успевшее похолодеть тысячу раз, будто перестало биться и остановилось в измученной груди. Она прикрыла за собой дверь, и, выходя на улицу, повернулась к Рафаэлю. Он заметил, что лицо ее потеряло свой здоровый цвет и теперь стало бесцветным и белым.

На улице было холодно. Изо рта шел пар.

Отойдя от дома на пару шагов, молодые люди немного помолчали. Рафаэль встал напротив девушки, а потом начал говорить. Он был упорен и настойчив. Речь его была не агрессивна, но в этом человеке Эльза не могла узнать прежнего Рафаэля.

— Хочу поговорить с тобой… Долго не решался… Но все-таки я скажу. Мне так жаль ее… Нам всем ее не хватает. А тебе? — спросил он.

Лицо Эльзы передернулось страшной судорогой. Она отвернулась от Рафаэля, который, напротив, смотрел Эльзе прямо в глаза. Рафаэль знал, что это безжалостно, но он все время помнил, что еще безжалостней было убивать Димитру. Он произнес:

— Знаешь ведь, как она погибла…

Эльза набралась сил и, немного зажмурившись от солнца, посмотрела на Рафаэля. В его взгляде сквозила полная отрешенность. А может, презрение? Эльза молчала, а юноша продолжил:

— Ее скинули с обрыва.

Эльза с огромным трудом заставила себя заговорить:

— Почему скинули? Откуда ты знаешь? Разве она не могла сорваться сама?

— Ты знаешь, она не могла…

— Скала откололась и…

Вместо долгих и бессмысленных объяснений Рафаэль взял руку Эльзы и вложил туда ее золотую зажигалку. Сверкающие камни источали красный свет и, преломляясь в лучах солнечного света, искрились сотнями алеющих оттенков.

— Красноречивый аргумент, не правда ли? — сказал Рафаэль грустно. — Зачем ты это сделала?

Девушка почувствовала, как волна электрических конвульсий прошла по ее телу. Эльза застыла на месте перед Рафаэлем, ощущая себя осужденной перед судьей. Она не нашлась сразу, что ответить, и вдруг вспомнила, что она не хотела смерти Димитры. Ведь она просто не успела взять себя в руки! И это все! «Но он не поверит, а если он не поверит, то не поверит никто. А Никита?..» — завертелось в ее голове. Эльза смертельно побледнела и качнулась. Рафаэль успел подхватить ее. Страшным для девушки являлось то, что Рафаэль был абсолютно уверен в своей правоте. Он думал, что Эльза убила Димитру специально! Но еще страшнее было то, что Эльза и сама боялась признаться себе в правде, боялась заглянуть себе в душу, и Рафаэль действительно прав. И все же, несмотря на все, чувствовалось: ему было жаль ее. Рафаэль порывисто вздохнул и спросил ее:

— Как же ты могла?

Зажав зажигалку в руке, Эльза вначале не могла произнести ни слова. Ее как будто стянуло изнутри невидимыми нитями. Она начала задыхаться. Послышались глухие рыдания Эльзы. Девушка беспомощно припала к груди Рафаэля, обняв его руками, продолжая рыдать.

В это время Глеб, не дождавшись Эльзы, решил выйти на улицу и очень обрадовался, когда услышал голос Рафаэля. В приподнятом настроении юноша поспешил к друзьям, но остановился. Еще не понимая, что происходит, он решил не обнаруживать себя и понял, что Рафаэль с Эльзой не заметили его приближения. Они были слишком заняты своим разговором. Не зная, что думать, Глеб встал у стены, вслушиваясь в голоса молодых людей. Ему были непонятны рыдания Эльзы. Он был весь во внимании. Тем временем девушка, захлебываясь слезами, пыталась объяснить Рафаэлю:

— Тебя не было там тогда! Ты не можешь ничего сказать! Мы были вдвоем на скале, но я ничего, ничего не делала! Моя вина лишь в том, что я разозлилась и не успела удержать ток в себе! Я не успела ее поймать… Но я не убийца! Рафаэль, поверь мне! Если ты не поверишь, мне никто не поверит! И Никита тоже! Он будет думать, что я убийца! Рафаэль! Прошу тебя… верь мне…

Глазами, полными слез, Эльза смотрела в глаза Рафаэля и ждала его ответа. Ей так хотелось, чтобы он ей поверил.

— Я бы поверил тебе, но вся беда в том, что ты сама себе не веришь. Разве я не прав?

— Скала раскололась… Она оступилась… Это не я… — проговорила она упавшим голосом.

Девушка выглядела нервно истощенной. Переживания и страх вымотали ее донельзя. Эльза находилась под угрозой нервного срыва.

— Послушай меня. Я хочу сделать, как лучше. Это нужно тебе! Ты должна во всем признаться… — вновь заговорил Рафаэль.

— Ты же знаешь, Гроздан разорвет меня.

— Он тебя не тронет. Я с тобой. Я помогу тебе во всем разобраться… Даю тебе слово, никто из нас не пойдет и не расскажет об этом полиции. Все останется между нами! Тебя оставят в покое! Я знаю, о чем говорю.

— Ты прекрасно знаешь, сил у тебя не хватит. Все пойдут против меня. Они сожгут меня заживо. Камила и Гроздан объединятся. Артур присоединится к ним. Никита отвернется от меня. А Тарас и пальцем не пошевельнет, чтобы меня защитить.

— Тебя не сожгут. Обещаю. Я поговорю со всеми.

— Ты не понимаешь! Думаешь, я боюсь физической расправы? Они и впрямь посчитают меня… убийцей Димитры. Никто не поверит… А это клеймо… Его ведь не смоешь никогда! А как же Никита?

Безнадежно взглянув на Рафаэля, Эльза спросила:

— Все-таки не веришь мне?

— Не верю, — ответил он честно. — Открою тебе секрет: твои головные боли пройдут, если ты признаешься во всем. Да и нужно ведь нести ответственность за то, что мы совершаем!

Дверь была приоткрыта. Глеб отчетливо расслышал каждое слово, произнесенное его друзьями. Он почувствовал, что по его спине поползли мурашки. В его голове мелькали страшные догадки, ему было понятно, о чем идет речь. «Зачем я сюда пришел? Чтоб узнать этот ужас? Даже я никогда не поверю тебе, Эльза, а ведь я тебя люблю!» — подумал Глеб с отчаянием. Он вздрогнул и чуть не выбежал, когда услышал крики Эльзы.

Девушка вдруг упала на колени и, обхватив колени Рафаэля, закричала:

— Рафаэль! Поверь, поверь мне!

Рафаэль не был готов к подобной неожиданности. Он возмутился и, поднимая Эльзу с колен, воскликнул:

— Немедленно встань!

Глеб не посмел выйти. Чтобы не выдать себя, он зажал рот руками и медленно сполз по стене вниз. От ужаса и шока его затрясло с ног до головы.

В это время Рафаэль обнял девушку и произнес:

— Ну, зачем ты так? То, что произошло в твоей жизни, несомненно, оставит отпечаток на всей твоей жизни, но ты просто обязана жить. Попроси у Димитры прощения. Если можешь…

— Нет! Мне ничего не нужно! Никто мне не поверит! И мне не нужно ее прощение!

Волнение и дрожь Эльзы передавались юноше. Не отталкивая девушку, он мягко произнес:

— Как только утихнут волнения по Димитре, я созову всех наших. Сходка будет, как всегда, в парке. Похоже, у нас у всех серьезные проблемы. Надо все обсудить. И твою тайну раскроем. Все будут там. Приходи обязательно. Там ты сама им все расскажешь. Пойми, нужно во всем разобраться. Не знаю, поверят ли тебе… Я постараюсь помочь тебе. Надеюсь, тебя простят. Я позвоню тебе, как только назначим дату встречи.

Сострадание в глазах Рафаэля сменилось решимостью, когда он произнес:

— Только помни: если ты не расскажешь, — это сделаю я. Знай это.

Рафаэль немного помедлил, желая как-то подбодрить или утешить девушку. Одновременно с этим его тяготило ощущение того, что он покрывает ее преступление. «Все как-то неправильно…» — подумал с тоской юноша. Он вздохнул и произнес:

— Я пойду.

Рафаэль стал уходить. А Эльза, устав оправдываться, вдруг обратилась к уходящему другу, задумчиво обронив:

— Знаешь, она приходит ко мне…

Рафаэль обернулся и, немного помедлив, подошел к Эльзе.

— Приходит?.. Чего она хочет? — спросил он у девушки.

— Не говорит, но, я чувствую… она жаждет моих действий. Желает, чтоб я сделала с собой то же, что я сделала с ней… — ответила мрачно девушка-убийца.

Потемневший взор юноши засверкал от бешенства. Он схватил свой шарф. Ему стало нечем дышать. Посмотрев на Эльзу, Рафаэль нервно заговорил:

— А говоришь, не убивала! Ты убийца! Самая настоящая лгунья! И Димитра покинула этот мир по твоей вине! Ты пойдешь и все им расскажешь! Иначе это сделаю я! Клянусь! Не заставляй меня!

Взяв девушку за плечи, юноша не знал, как и что ему сказать, чтобы смысл его слов дошел до нее. В его глазах появились слезы. Внезапно он оставил Эльзу и пошел прочь.

— Почему меня не мучает совесть? — раздался ее вопрос.

Не останавливаясь, молодой человек не повернулся к Эльзе, но прошептал:

— Бог тебе судья!

— А может, черт? — добавила Эльза.

Голос Рафаэля задрожал от обиды за Димитру. Он почувствовал, как по щекам его бегут горячие слезы. «Если у тебя совести нет, никто тебя не сможет упрекнуть. И судьи на тебя нету… Хотя нет! Судья всегда найдется!» — подумал он гневно.

Действительно как же глупо и бесполезно было сейчас спорить с Эльзой! Разве спорами вернуть погибшую девочку? Как юноша не старался, слезы не прекращали литься горьким потоком. Будучи без пять минут муллой, Рафаэль впервые не знал, куда ему деться от собственного бессилия и отчаяния. Ему хотелось бесконечно проклинать Эльзу. Лишь благородство и благоразумие заставляли его сдерживаться.

Эльза стояла и молча глядела вслед уходящему Рафаэлю, думая: «Если я не пойду и не расскажу все сама, он действительно расскажет обо всем! Второго шанса он не даст. Надо рассказать! А как же Никита?». Перед глазами Эльзы поплыли картины одна ужаснее другой. Смятение и паника ворвались в ее душу с новой силой. Эльза со страхом вспомнила, что в парке будет Гроздан. Девушка все также стояла и до исчезновения Рафаэля из виду смотрела ему вслед.

Войдя в дом, девушка увидела Глеба, сидящего у стены.

— Это правда? — спросил Глеб.

— Правда, — слабо выдохнула она.

Эльза легла прямо на пол и закрыла глаза. Усталость и нервное напряжение валило ее с ног. Девушка погрузилась в сон, не желая ничего бояться и ни о чем думать. «Завтра. Все завтра. До завтра еще так много времени!» — думала она.

Юноша немного посидел около девушки, а потом осторожно перенес ее к ней в комнату. Уложив Эльзу на кровать, Глеб заботливо укрыл ее пледом. За все это время Эльза не проснулась и даже не шелохнулась.

Очень долго Глеб сидел рядом на кровати и смотрел, как спит девушка. Он с любовью убирал пряди волос, упавшие на ее белоснежное лицо, с теплотой и нежностью гладил ее тонкие руки. Ему было известно о головных болях, которые преследовали ее. А теперь еще эта нелегкая история с Димитрой…

Глеб не винил Эльзу и не пытался ее ни в чем оправдать. Ему очень хотелось, чтобы ее все оставили в покое, в том числе и дух ушедшей Димитры. Однако даже самого страстного и яростного протеста и желания не хватило бы на то, чтобы исправить ситуацию в пользу девушки-убийцы. До этого момента Глебу казалось, что он искренне скорбит о потере Димитры, но, оказалось, сейчас это стало несущественным. Переживая за Эльзу, юноша терзался сомнениями и противоречиями. Страх, что о правде Эльзы узнает кто-то еще, загонял его в тупик.

— Зайду к тебе завтра утром… — прошептал он спящей девушке. — Правда, не знаю, под каким предлогом… Но это не важно. Придумаю что-нибудь.

Глебу не хотелось оставлять Эльзу одну. Он беспокоился о покое ее сна. Молодой человек был удивлен тем, что дом был совершенно пуст, и даже управляющий по хозяйству и повар куда-то подевались. Он решил дождаться родителей девушки. Когда он услышал, что входная дверь хлопнула, он на цыпочках вышел из комнаты девушки.

Войдя в гостиную, Глеб увидел маму Эльзы.

— Добрый день, — поздоровался он с ней. Ему было очень неловко.

Слегка удивленная, женщина ответила:

— Добрый. А где Эльза?

— Дело в том, что она спит. Я ждал вас или главу вашего семейства… Вы, пожалуйста, не будите ее. Пусть она поспит. Ей не здоровится. Вам нужно внимательнее следить за ее здоровьем.

Слушая речь Глеба, мама Эльзы выглядела суровой, тем не менее, даже предложила ему выпить чаю.

— О, нет, нет! Чай мы уже пили. И я успел у вас на кухне похозяйничать. Но там все прибрано…

Молодой человек показался потешным Стелле Леонидовне, — так звали маму Эльзы, — и она улыбнулась. «Улыбается в такой момент, а дочь лежит почти при смерти!» — гневно подумал Глеб, глядя на нее. Попрощавшись, Глеб тихо вышел из дома и аккуратно закрыл за собой дверь.

— Приду завтра… обязательно, — проговорил он вслух. — Я просто приду к ней и все…

В голове Глеба была полная чушь. Завертелись непонятные мысли, которых он никогда в жизни не мог допустить. Он был в настоящей лихорадке, дыхание участилось, пульс замирал. Глеб и сам замирал, закрывая глаза. Ему вспоминалась бездыханная Димитра, лежащая у берега озера, и как будто в противопоставление ей красивая и живая Эльза. Будто в бреду, он бесконечно повторял себе:

— Они такие сильные!.. Их нельзя убить! Нельзя! Не верю…

Глеб не мог справиться с нахлынувшими на него эмоциями. Он шел и плакал. Ему стало невыносимо. Он помнил каждое мгновение, проведенное рядом с погибшей Димитрой.

— Ради чего эта смерть? — вопрошал Глеб темные небеса. — Ради чего умерла Димитра? Ради чего я обо всем узнал?

«Конечно же… Димитра не могла сама…» — думал юноша, чувствуя, как от тоски сжимается сердце. Но поделиться с Рафаэлем, как делал обычно, он уже не мог.

Молодой человек вдруг резко остановился и прервал поток своих мыслей. Он холодно подумал: «Мертвым уже не помочь! Живым надо жить! А Гроздан может убить Эльзу! Она должна жить».

Рассуждая, он подумал: «Есть два варианта: или Эльза сама расскажет, или Рафаэль это сделает. Нельзя допускать ни того, ни другого». Юноша медленно двинулся вперед. Ужасная картина всплыла у него перед глазами! Эльза едва успевает всем объявить о своей вине, как Гроздан нападает на нее. Бедная Эльза отступает, пытается все объяснить, но кровожадный Гроздан настигает ее и уничтожает, превращая в пепел… А если Эльза решит молчать? Тогда в дело ввяжется Рафаэль! Он захочет справедливости и не сможет защитить Эльзу, потому что одного его против всех будет мало… На выручку брату обязательно придет Камила, а Рафаэль ей не сможет причинить вреда! И снова Эльза погибала…

Глеб застонал и схватился за голову. Реальность плыла перед его глазами.

Хотя мысли влюбленного юноши имели ярко выраженный хаотичный характер, он твердо решил: нельзя допустить, чтобы правда всплыла. Глеб был человеком, и он считал, что пока о страшной истине знают лишь трое. Он решил подождать, что же будет завтра. «Завтра обязательно поутру зайду к Эльзе!» — подвел окончательный итог Глеб.

Он шел и думал, — он ввязался в чужую войну. Но не участвовать в ней Глеб уже не мог. Душа его стонала.

Эльза… Эльза!..